Дети

школьников, радующихся окончанию учебного дня. Ждать мне пришлось совсем недолго – через несколько минут школьный двор уже был заполнен детьми. Теперь главной задачей было отыскать в толпе Настю. Я стал пристально наблюдать за всеми ребятами, пробегающими мимо меня. Наконец я распознал знакомое лицо и тотчас бросился навстречу, пряча букет за спиной. Настя тоже меня узнала и ускорила шаг по направлению ко мне.

– Привет, Настя! – закричал я.

Я обнял её насколько мог крепко одной рукой, так как вторая была занята букетом, и повторил слова приветствия уже более тихим и ласковым голосом:

– Здравствуй, Настенька! Я очень рад тебя видеть.

Сказав это, я вручил ей букет. Такой сюрприз ей явно понравился, несмотря на некую небрежность оформления с моей стороны.

– Какие красивые цветы! – радостно воскликнула она и поцеловала меня в щёку. – Где ты их нашёл?

– В доме недалеко от моего поля. Ой! В поле недалеко от моего дома! – я пребывал в пьянящей растерянности от неожиданного поцелуя.

Настя рассмеялась в ответ. Смех её звучал приятно и сладко, он был преисполнен искренности.

– Куда пойдём? – спросила она меня.

– А у тебя есть велосипед? – ответил я вопросом на вопрос.

– Да, конечно есть!

– Здорово! – обрадовался я. – Тогда мы можем покататься по городу или по лесу.

– Он у меня дома. Пойдём, сходим за ним. Заодно я оставлю дома рюкзак с учебниками. Он очень тяжёлый – с ним не покатаешься.

– Хорошо! Показывай дорогу.

Мы направились к дому Насти. Я счёл обязательным избавить её от необходимости нести тяжёлый рюкзак и закрепил его на багажнике велосипеда, который вёз рядом с собой. Таким образом, Настя была обременена лишь совсем нетяжёлым букетом из одуванчиков. По дороге к её дому мы много расспрашивали друг друга о любимых вещах и занятиях, о детстве, об учёбе, о родителях и об интересах – словом, мы старались узнать друг о друге как можно больше.

Вскоре мы подошли к Настиному дому. Это было трёхэтажное здание бежевого цвета, построенное, очевидно, ещё при Сталине. Когда мы вошли во двор, Настя внезапно остановилась, лицо её сделалось задумчивым.

– Что такое? – спросил я её. – Где твой подъезд?

Настя стала ощупывать карманы, потом она взяла свой рюкзак с велосипеда и стала суетливо в нём копаться.

Затем она бросила его на прежнее место, посмотрела на меня глазами, преисполненными ужаса, и сказала:

– Боже мой! Я, кажется, забыла дома ключи.

– У тебя есть кто-нибудь дома? – спросил я её.

– Нет, родители на работе.

– Так давай пойдём к кому-нибудь из них на работу и попросим дать ключ, – предложил я, – город маленький, мы в два счёта сбегаем куда надо.

– Нет, у нас с тобой ничего не выйдет! Родители ездят на работу в другой город.

Лицо Насти сделалось грустным, улыбка, с которой она прежде шагала всю дорогу, сошла с её уст.

– А как же твой дедушка? – вспомнил я уже знакомого мне старика. – Уж он-то наверняка дома или хотя бы в сквере гуляет.

– Нет, сегодня его тоже нет, словно нам назло! Его друзья утром забрали на рыбалку. Скорее всего, он приедет не раньше завтрашнего дня.

– А когда вернутся твои родители?

– Вечером, не раньше семи часов.

– Стало быть, до семи тебе не попасть домой? – продолжал я задавать наивные вопросы, об ответах на которые догадывался сам.

– Выходит, так, – едва слышно ответила Настя.

Лицо её изобличило ещё бо?льшую грусть, глаза наполнились влагой. Казалось, она была готова заплакать – настолько чувствительным к любым неудачам было её молодое девичье сердце. Разумеется, я не мог допустить её слёз, поэтому поспешил её подбодрить, тем более что ситуация отнюдь не казалась мне критической.

– Ничего страшного, Настя! – произнёс я с максимально наивной улыбкой. – Мы можем подождать твоих маму с папой. До семи вечера осталось уже меньше четырёх часов. Мы сможем провести это время и без велосипедов, а если ты хочешь, можешь взять мой!

Мои слова подействовали на Настю. Тяжёлое выражение лица её стало мягче, сквозь розовые губы проступила чуть заметная улыбка.

– Может быть, ты и прав! – воскликнула она уже куда более живым голосом.

Её радость передалась мне мгновенно, и я заговорил с торжественным выражением на лице:

– Вот и отлично! Пойдём в наш сквер. Я взял пирожки с чаем. Ты, наверно, очень голодна. Мы можем перекусить, а там и придумаем, что будем делать дальше.

Да простит меня справедливый читатель, если я замечу, что, когда я произносил эти слова, я не столько хотел покормить прекрасную Анастасию, сколько сам желал поскорее что-нибудь слопать – настолько сильно я был голоден. И это не удивительно: мои эгоистичные намерения оправдывались тем, что я действительно ничего не ел с того самого момента, как отправился в поле за цветами, а этот промежуток времени составлял уже не менее четырёх часов.

Настя с радостью согласилась на такое дельное предложение, и мы не спеша отправились в сквер. Там мы решили устроить небольшой пикник, включавший пирожки с капустой и чай – те самые запасы, которые я прихватил из дома. Кроме того, у Насти с собой было ещё два яблока, отлично дополнившие наш обед. Мы присели под старый дуб – то самое дерево, возле которого и зародилось наше знакомство.

Мы вырвали несколько неиспользованных листов из Настиной тетради и разложили на них наш скромный обед, а сами приземлились на молодую и мягкую весеннюю траву. Мы ели не торопясь, много болтали и смеялись. Несмотря на неудавшуюся идею с катанием на велосипедах, нам было очень хорошо.

– Стой! Ловите его! – внезапно откуда-то раздался резкий возглас.

Мы с Настей принялись глядеть по сторонам, чтобы разобраться, откуда доносился незнакомый нам голос. Вдруг я заметил, как в нашу сторону стремительно бежал рыжий кот, а за ним со всех ног гнался такой же рыжий парень невысокого роста. Судя по всему, он был младше меня на один или два года.

– Ребята, ловите Фомку! – закричал нам мальчик.

Я сразу не понял, почему парень гнался за котом, но всё же решил схватить Фомку. Возможно, он сбежал от своих хозяев. Я бросился коту наперерез. Кот заметил меня и тут же свернул вправо. Тогда я со всей силы оттолкнулся от земли, чтобы попытаться поймать его в прыжке. Я плашмя повалился на траву, но, вытянув руки вперёд, почувствовал, как ухватился за кошачий хвост. Кот завизжал, начал валяться по земле и попытался укусить меня за запястье. Через мгновение подбежал его преследователь и взял кота на руки. Тогда Фомка протестующе замяукал, но уже перестал кусаться.

– Спасибо тебе! – обратился ко мне паренёк. – Это наш кот Фомка. Он выпрыгнул из окна через форточку, как только увидел воробья, и начал его преследовать. А мы с родителями держим его дома, на улицу не отпускаем, вот я и испугался, что он удерёт куда-нибудь, и давай за ним! А он шустрый такой, разве за ним можно успеть? В общем, спасибо тебе, друг! Придётся теперь форточку закрывать. А как тогда духоту терпеть, ума не приложу.

Последние несколько фраз он произносил уже себе под нос, когда развернулся и побрёл назад, неся на