Дети

на подходе! – радостно сказал он, глядя на аппетитное блюдо. – Держи, Ефимка, тебе самое поджаристое.

С этими словами он одной рукой убрал со стола мою пустую тарелку из-под супа, а другой при помощи ухвата ловко поставил передо мной горшочек со вторым.

– Приятного аппетита, – добавил он и принялся расставлять остальные горшки на стол, так как был ближе всех к плите, на которой они ждали своего часа.

– Спасибо! – громко ответил я и выразил в этом слове благодарность и за поданное блюдо, и за откровенное доверие, которое, как оказалось, выражал мне отец Насти.

Когда мы закончили обедать, я поспешил проститься с Настей и её родными, потому что дома меня, как и Настю, ждали несделанные уроки.

Прежде чем поехать домой, я решил заехать в известный читателю столь многозначительный сквер, чтобы передохнуть на свежем воздухе после такого сытного обеда. Я испытывал радостное волнение и трепет оттого, что мне довелось пережить за последние два дня. Теперь наше с Настей попадание под град и изнурительный побег от комаров казались мне скорее забавным приключением, нежели какими-то страшными муками. А наш необычный разговор с Владиславом Альбертовичем в итоге ещё больше убедил меня в том, что я был достойным другом для прекрасной девочки, ведь теперь так считал её отец, слово которого было священно.

Домой я вернулся в прекрасном настроении, воодушевлённый интереснейшим знакомством с родными Насти, которые в конце концов показались мне наизамечательнейшими людьми.



Глава одиннадцатая

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ВАНИ



Последний день весны, тридцать первое мая, был для нас особенной датой – в это самое время праздновал свой день рождения Ваня. Мы с Валерой были всегда в числе приглашённых на праздник.

По принятой ещё с самого детства традиции мы отмечали Ванин день рождения в его просторном двухэтажном деревянном доме большой компанией: вместе собирались его родные и друзья, которые довольно часто приходили со своими родителями, имеющими дружеские отношения с семьёй именинника.

Как правило, празднование начиналось с того, что все гости садились за большой стол, ломившийся от бесчисленных угощений, и поздравляли мальчика, дарили ему подарки.

Позже мы собирались и уходили играть на улицу, а нередко и вовсе убегали в деревню, в то время как взрослые обсуждали за столом свои житейские проблемы, вспоминали своё детство, что, вероятно, было неминуемо на детском празднике, после чего переходили к обсуждению политики. Всё это сопровождалось и подкреплялось употреблением разумного объёма разных алкогольных напитков, градус которых увеличивался с уменьшением уличной температуры: в особо жаркие дни пили квас, пиво и шампанское, в дни попрохладнее – вино, а когда погода выдавалась совсем ненастной, позитивное настроение подогревалось при помощи коньяка или водки. Но какими бы ни были подаваемые к столу напитки, ужин всегда заканчивался парными танцами под музыку из магнитофона. Кроме того, последний день весны крайне редко огорчал нас ненастной погодой, поэтому всеобщее застолье изначально переносилось в сад и первое время сопровождалось приятным треском дров, доносившимся из мангала, на котором ближе к середине праздника готовилась большая партия шашлыка на всех гостей.

Таким образом, мы с размахом совмещали день рождения нашего друга с празднованием окончания учебного года и наступления долгожданного лета. На сей раз Ване исполнялось четырнадцать лет, поэтому он ещё за несколько недель до праздника сказал нам, что в честь такой особенной даты родители разрешат ему и всем его друзьям, чьи родители не будут против, выпить по небольшому бокалу хорошего светлого пива.

В этот раз я хотел разделить празднование дня рождения моего друга с моей любимой Анастасией, поэтому спросил у Вани, не будет ли он против, если я явлюсь к празднику вместе с ней.

Я ездил к Насте в Можайск за два дня до Ваниного дня рождения; именно тогда я пригласил её на праздник от своего лица и лица Вани, на что Настя дала решительно положительный ответ. На этот раз мы договорились, что Настя сама приедет из города на электричке с тем лишь условием, что я встречу её на платформе.

Как и практически каждый год, последний день мая выдался погожим, а значит, нас ожидал отличный праздник на свежем воздухе.

Я явился на платформу в оговоренный нами с Настей час и встретил её; она была по-праздничному одета в белую блузку, красивую причёску её поддерживал изящный бежевый бантик, а её стройную фигуру подчёркивала идеально сидевшая на ней юбка.

– Ого! Ты опять на велосипеде, Ефим? – удивлённо спросила меня девочка после того, как мы поприветствовали друг друга.

Я и впрямь прихватил с собой велосипед, он стоял на платформе рядом со мной.

– Да, – ответил я, – до Ванькиного дома идти пешком километра три с половиной, давай я лучше тебя подвезу.

Настя слегка брезгливо пожала плечами, глядя на жёсткий, местами покрытый ржавчиной багажник велосипеда, на котором ей предстояло добираться до пиршества, но, когда мы сошли с платформы, она всё же аккуратно села на него.

Ехать нам пришлось по типичным русским деревенским ухабам, так что первые несколько минут Настя сидела, стиснув зубы, затем она украдкой ругалась на особо въедливых кочках, после чего ругательства её становились отчётливее и выразительнее, а в конце концов она и вовсе отказалась быть моей пассажиркой.

– Ефим, да стой же ты! Я так больше не могу! У меня уже попа вся болит! Тормози! Пошли пешком! – это были её последние слова перед тем, как мы оба сделались пешеходами.

Что ж, делать было нечего, прихоть прекрасной принцессы, тем более весьма объективная, была священным законом, нарушить который мог только самый последний негодяй. Я остановился и позволил Насте слезть, после чего слез сам, и мы пошли неторопливым шагом по просёлочной дороге под палящим солнцем, словно путники в сухой горячей пустыне. Благо нам оставалось преодолеть едва ли более километра.

По шуму, который издавали многочисленные беспорядочные детские и взрослые голоса, можно было без труда догадаться о точном местоположении праздника ещё на приличном расстоянии от Ваниного дома. Когда мы всё же достигли этого дома, то я услышал уже отчётливые знакомые голоса моих друзей, собравшихся в этот день у именинника. Голоса доносились с заднего двора, где размещался красивый сад, за которым бережно ухаживала Ванина мама, и где, по-видимому, сегодня и был праздник.

Мы с Настей оставили велосипед прислонённым к деревянному забору, огораживающему участок Чубилиных – семьи Вани, а сами зашли внутрь через приветливо открытую калитку.

Оказавшись на заднем дворе, мы увидели большую толпу гостей вовсе не знакомых Насте, отчего лицо её приняло смущённое выражение. Я заметил это и, улыбнувшись ей, поспешил мягко взять её за руку.

– Не волнуйся, Настя, – сказал я. – Тут много замечательных ребят, которые тебе понравятся. Я тебя со всеми познакомлю.

В толпе замелькал розовый колпак и стремительно направился в нашу сторону. Вскоре под колпаком мы увидели лицо