Дети

чем от него требовалось, чего нельзя было сказать обо мне – я часто отдыхал, а если задание мне надоедало, я просил дать другое, не такое скучное. Я чаще обращался за помощью к Петру Сергеевичу, в отличие от Валеры, который понимал всё с первого раза и умел работать самостоятельно.

Таким Валеру сделала смерть отца, именно после неё он становился всё более серьёзным и строгим – всё более взрослым, каким не был прежний Валерка, стрелявший из рогатки шишками по окнам.

Но вернёмся в лес, поросший черникой, к нашему разговору.

– Я не зануда, – холодно и слегка надменно ответил Валера. – Небольшая осторожность никогда не помешает.

– Ладно, пойдём уже чернику собирать! – произнёс я игривым тоном, желая подчеркнуть, что слова Валерки скорее забавляли меня, чем заставляли поверить в то, что мы можем натолкнуться на неприятности во время похода за ягодами.

Мы разошлись по обе стороны от тропинки, по которой пришли, и принялись наполнять бидоны черникой. Я набирал в ладонь горсть с нескольких кустиков и высыпал её в бидон, когда она достигала значительных размеров, так что уже не могла не рассыпаться, если я слегка наклонял руку. Но прежде чем горсточка тёмно-синих ягод достигала солидного объёма, у меня возникал соблазн закинуть её себе целиком в рот, что и я делал. Иногда я оборачивался на Валерку и видел, что он поступал точно так же. Такой подход к делу, конечно, существенно замедлял наполнение бидонов, но это нас совсем не тревожило. Ну нельзя же, в самом деле, прийти в лес за черникой и не попробовать райских ягод прямо с куста.

Когда мы обобрали, как мне казалось, все кусты вокруг, у нас оставался ещё один пустой бидон.

– Ну что? – сказал Валера. – Пойдём назад? Хоть три бидона набрали, и то ладно.

– Давай подальше пройдём и поищем ещё ягод, чтобы последний бидон тоже заполнить, – предложил я. – Мне кажется, тут кругом полно черники, да и куда нам с тобой торопиться?

Валера устремил взор на мерцавшее между деревьев солнце – оно сияло ещё достаточно высоко, и лучи его без труда прорывались между высоких сосен и падали на землю.

– Ладно, – едва слышно ответил он и перевёл свой взгляд с небесного светила на моё лицо. – Вроде ещё не поздно, должно быть, успеем до темноты, если скоро новые заросли найдём.

– Конечно не поздно! – подхватил я. – Ещё совсем день!

Валера снова поднял глаза к небу; на этот раз взгляд его был более задумчивым.

– На самом деле уже часов шесть вечера, так что давай-ка поторопимся, – настоял он.

Я не стал противиться, и мы пошли дальше по едва заметной лесной тропке, пока не упёрлись в болото, которое пришлось обходить. Обогнув его, мы совсем сбились с тропы, или же, что более вероятно, она просто закончилась. Три бидона с черникой становились для нас непосильным грузом: нам постоянно приходилось останавливаться и делать передышки, что сильно замедляло наше продвижение вперёд. Мы решили оставить их возле довольно приметной лиственницы, положившись на то, что на обратном пути будем обходить болото в том же самом месте и заберём наш багаж.

Мы продолжали идти примерно в том направлении, куда раньше вела дорожка, то есть солнце оставалось справа от нас. Валера всё время оглядывался по сторонам, словно пытался запечатлеть в памяти всё, что видел.

– Да что ты всё оглядываешься? Пойдём уже! Сам же говорил, что поспешить надо! – злился я.

– Надо запомнить дорогу, – тихо и отвлечённо ответил Валера, будто моя злоба не столько задевала его за живое, сколько отвлекала от дела.

Я что-то пробурчал себе под нос, скорее всего, Валера этого даже не слышал. Минут через пятнадцать мы наконец наткнулись на новые заросли черники, впрочем, на этот раз довольно бедные. Но и этому мы были рады и принялись набивать ягодами последний бидон. Когда он был полон, солнце спустилось значительно ниже, и в лесу стало заметно темнее.

– Теперь уж точно нам нужно стремглав бежать домой, – заметил Валерка. – Видишь, как вечер незаметно подкрался (тут на лице его промелькнула улыбка). Мы должны успеть выбраться из леса до темноты.

– Успеем! – энергично уверил я своего друга. – У нас ещё есть час-полтора. Думаю, этого времени нам хватит.

– Надеюсь, – прошептал Валера и, едва заметно покачав головой, недвусмысленно вздохнул.

Мы пошли назад и постарались ускорить шаг, но за день от ходьбы наши ноги устали и быстро идти не получалось. Валера шёл первым, а я следовал за ним. Я шёл ещё медленнее, чем он; мне ужасно мешал этот бидон, который сильно раскачивался при быстрой ходьбе и натирал ладонь.

– Что-то долго идём, – крикнул я вслед впереди идущему Валере. – Должны были вроде уже на то болото выйти.

– Сам знаю, – рявкнул в ответ он, пробираясь между веток молодых берёз.

– И сосны этой я что-то не помню, – добавил я и показал пальцем на большой и голый ствол дерева, некогда поражённого ударом молнии.

Валера лишь бросил мимолётный взгляд на погибшее дерево и продолжил искать глазами что-то впереди. Вдруг он резко остановился и стал оглядываться по сторонам, при этом щуря глаза, да так сильно, что лицо его исказилось в гримасу. Я тут же догнал его и остановился рядом.

– Заблудились, что ли? – решил я озвучить мучавший меня вопрос.

– Судя по всему, так.

– Так ты же вроде запомнил дорогу?

– Запомнил.

Валера прошептал это слово так тихо и неохотно, словно швырнул мне его под ноги, лишь бы я отстал от него со своими вопросами.

Я немного удивился его раздражительности, которую счёл беспочвенной, но сделал вид, что не придал этому значения, и снова обратился к нему:

– Где же мы могли сбиться с пути?

– Да что ты пристал? Откуда я знаю? Ошиблись где-то!

Такой ответ дал мне понять, что раздражение моего друга было отнюдь не притворным.

– Может, назад пойдём, туда, где последнюю чернику собрали, и попробуем заново нужную дорогу найти, – предложил я.

Ответа я не дождался; Валера продолжал пристально разглядывать всё вокруг с недовольным видом.

– Всё же ума не приложу, как мы умудрились потерять дорогу, по которой шли. Надо, наверно, вернуться назад и попробовать пройти не так быстро, – снова озвучил я свою идею, но на этот раз сделал вид, будто просто рассуждаю вслух.

– Нет, назад нам смысла нет шагать. Можем ещё сильнее сбиться с пути, – возразил Валера.

– И что нам тогда делать?

– Мне кажется, мы ушли немного влево. Давай попробуем пройти ещё вперёд и отныне будем держаться правее.

– Что же, тогда веди, – заключил я, и мы побрели дальше в надежде выйти к тому месту, где оставили три бидона с ягодами, или к болоту.

В течение целого часа мы то продвигались вперёд, то разворачивались и шли в обратном направлении. По настоянию Валерки мы часто поворачивали направо и двигались, судя по всему, на юго-восток, так как оранжевое солнце оставалось позади нас, а летом, как известно, оно садится на северо-западе.

Иногда Валере казалось, что мы слишком далеко ушли вправо, и тогда мы почти бегом возвращались туда, откуда повернули, словно он боялся забыть дорогу, если мы промедлим. Валера