Дети

– Настя, как твои дела? Расскажи, чем занималась, пока меня не было, – всё же решил я начать разговор.

Девочка продолжала молчать, и по её молчанию я сразу догадался, что что-то не так.

Затем она заговорила, но не стала отвечать на вопрос:

– Ефим, тебя долго не было. Ты совсем пропал. Тогда у пруда ты взял и убежал, а позвонил только через несколько дней. Я сильно волновалась. Ты обещал вернуться через неделю, а сам исчез на два месяца. Сейчас ты приезжаешь и хочешь продолжить общение с того места, где мы остановились. Я не могу так просто взять и принять это, словно ничего не произошло.

– Настя! – поспешил оправдаться я. – Ты знаешь, что у Валеры случилась беда. Я должен был ему помочь, он нуждался в моей поддержке. Я звонил тебе насколько мог часто и вернулся сразу же, как у Валеры всё утряслось.

– Ефим, я тебя ни в чём не виню. Нет, ни в коем случае! Ты действовал согласно тому, что тебе диктовала совесть. Но и ты пойми: мне нужно время подумать, чтобы всё осознать.

– Я заметил, что вы с Ваней сегодня довольно тесно общались. Вы с ним подружились? – сменил я тему нашей беседы и задал по-настоящему тревоживший меня вопрос.

– Мы подружились ещё тогда, в мае, у него на дне рождения. Мы виделись пару раз, пока тебя не было.

Я хотел ещё что-то спросить, но мы подошли к платформе, и в тот же момент подъехала электричка.

– Ладно, Ефим. Мне пора на поезд, а то опоздаю! – сказала Настя и побежала прочь, не поцеловав и не обняв меня на прощание.

Так не заканчивалась ещё ни одна наша встреча.

– Я тебе завтра перезвоню! – крикнул я вслед убегающей девочке.

Настя же ответила, что будет занята какое-то время подготовкой к новому учебному году, и сказала, что сама даст знать, когда у неё появится свободное время. Такой ответ не мог меня порадовать, и я решил поговорить об этом с Ваней – человеком, который наверняка знал, что происходит с ней.

В тот же день я нашёл его сидящим под ивой возле пруда. Ваня бросал камни в воду и думал, судя по его лицу, о чём-то приятном. Я присел рядом с ним.

– Не помешаю? – спросил я его.

– Конечно нет! – дружелюбно ответил мой товарищ.

Я какое-то время молчал, смотря, как он бросает камни в воду, затем снова обратился к нему:

– Ваня, я могу просить тебя быть откровенным?

– Разумеется! Ты же мой друг. Я всегда с тобой откровенен, – ответил Ваня, слегка содрогнувшись от такого неожиданного вопроса.

– Я хочу поговорить с тобой о Насте.

Тут же Ваня нахмурился.

– Что ж, давай. Буду откровенен, – сухо ответил он, кажется, поняв, что диалог будет серьёзным.

– Она сама не своя, – начал я. – Мне кажется, что она будто охладела ко мне. Ты вроде общаешься с ней. Не знаешь, у неё всё хорошо?

– Ефим, я через два дня уезжаю, – ответил Ваня, но совсем не на мой вопрос.

– Куда? – удивился я. – Надолго?

– В Можайск. Насовсем. Мы уезжаем из деревни. Отец получил неплохую работу в городе, мы будем там снимать квартиру.

– Надо же, – сказал я и обречённо вздохнул, прежде чем смог продолжить. – Валера уехал, ты уезжаешь, а я тут один остаюсь. Вы мои самые близкие друзья. Как же я без вас?

Ваня снова вздрогнул, словно попытался подавить в себе чувство сострадания.

– Ефим, я должен тебе ещё кое-что сказать. Настя… Настя, она не виновата. Ты на неё не сердись. Обиделась она на тебя за то, что так надолго пропал. Она же девочка. Сам понимаешь, у них там своё на уме. А что касается нашей с ней дружбы… Тогда, у меня на дне рождения, мы разговорились, а потом я в Можайск к приятелю ездил и там её случайно встретил. Мы взяли по мороженому. Она говорила, что по тебе сильно скучает, жаловалась, что одиноко ей без тебя. Я стал её утешать, обнял, пообещал, что буду её навещать, чтобы ей не было так скучно. Мы стали общаться, а несколько дней назад, буквально за день до твоего приезда, впервые в губы поцеловались. Не знаю, рассказывала она тебе это или нет. Ефим, в общем, я влюбился в неё. И я ей, как мне кажется, тоже не безразличен. В Можайске я, кстати, пойду в ту же школу, где и она учится. Только я в восьмом классе буду, а она в седьмом. Ефим, ты не держи на нас зла. Разве мы виноваты, что всё так получилось? Разве виноваты два человека, что между ними возникают чувства?

Начав говорить о Насте, Ваня всадил нож в моё сердце, а с каждой следующей фразой всё сильнее крутил его в моей груди.

– Не виноваты, – едва слышно выдавил я из себя эту фразу после непродолжительного молчания.

Сказав это, я побрёл прочь, как только пришёл домой, рухнул на кровать и залился самыми едкими в моей жизни слезами. К счастью, родителей не было дома и меня никто не слышал.

Через три дня Ваня уехал. Я не стал с ним прощаться. От Насти вестей не было. Я впал в депрессию и находился в подавленном состоянии. Солнце больше не согревало меня, а чистое небо не радовало моих глаз – разом я потерял любимую девчонку и двух лучших друзей – Валеру и Ваню. И если я считал, что потерял Ваню как друга навсегда, то Валера продолжал для меня оставаться близким сердцу человеком, и я очень надеялся на ту встречу, которую он мне пообещал.

К моей радости, надежды оправдались: двадцать седьмого августа вместе с Петром Сергеевичем и Екатериной Ивановной приехал Валера. Я много рассказывал о добродушных супругах своим родителям, и они были рады принять гостей. Их визит действительно развеселил меня и позволил отвлечься от душевных мук. Но я не мог не посвятить Валеру в свои переживания и, когда взрослые разговорились между собой, позвал его пройтись по деревне. За время нашей прогулки я рассказал ему всё, что накопилось в моём истерзанном сердце, и ожидал от Валеры помощи как от человека, не понаслышке знающего о горе и страданиях. Я изливал душу Валере около часа, а его ответ занял не больше минуты, но был таким мудрым, что после его слов я навсегда изменил своё отношение ко всему произошедшему.

– Ефим, – сказал он мне, – разлука с Настей стала испытанием для ваших чувств, которое вы не прошли. Не надо об этом жалеть. Если бы это не произошло сейчас, то обязательно случилось бы позже, поверь мне. И тогда вам обоим было бы ещё больнее.

Ты жалеешь, что тебя предал твой друг. Но Ваня уже едва не предал нас однажды в апреле. Помнишь? Это лишь подтверждает то, что он никогда не был нам настоящим другом, а лишь выдавал себя за такого. А значит, у тебя не стало меньше друзей. Напротив, вокруг тебя теперь меньше подлых людей, и это хорошо. Но никогда не вини и не проклинай Настю и Ваню. Если их счастье действительно будет построено на твоём горе, оно само рухнет, ибо никогда чужое горе не будет прочным фундаментом человеческого счастья. А самое главное, запомни следующее: смерть отобрала у меня самых близких, но я продолжаю жить и верить в счастье. Твои же родные живы и здоровы. Береги их и помни, какое несказанное счастье – каждый день видеть их лица и слышать их голоса.

Если тоска – это вирус, то слова поддержки от верного друга – самый эффективный в мире антибиотик, ибо, усвоив их, я никогда больше не испытывал